казалось бы, две вещи несовместные: материнство – категория
земная, материалистическая, «экзистенция» - что-то про духовную, возвышенную
жизнь. «Экзистенциальный» - значит касающийся ключевых вопросов бытия. Кто я?
Зачем я живу? В чем мое предназначение? Как мне жить с учетом своей смертности?
Самое важное здесь слово – «Я».

читать дальше

И именно в материнстве часто возникает кризис в понимании
слова «я». Состоявшаяся мать как бы теряет себя: по крайней мере
первый год она неотлучно вместе с ребенком, и это нормальное, здоровое слияние,
которое питает младенца любовью и заботой. Но «Я» при этом растворяется в «Мы»,
и вновь явленная миру мама реагировать на это может по-разному. Благополучно
вышедшая из этого состояния женщина знает: потеря «Я» временная, и, слившись с ребенком
в одно целое, она вскоре выйдет из этой пещеры слияния в новом, преображенном
виде, как Афродита из пены морской. Ее «Я» засияет новыми красками и наполнится
новым смыслом. Это естественный путь; большинство женщин, став матерями, очень
меняются и внешне, и внутренне, обретая свою жизнь в новом качестве.



Что происходит с женщинами, которые боятся слияния? Они
«застревают» между прошлым и будущим, не принимая происходящих изменений,
стараясь сохранить себя – свое прежнее «Я» – в том же качестве (например,
поддерживают иллюзию о том, что через годик-другой им удастся вернуться на
прошлую работу, и все пойдет «по-старому»). Рассматривая свое материнство как
«временное» явление, такие женщины тяготятся уходом за ребенком, зачастую не
осознавая, в чем дело. В этом случае материнство рассматривается как социальная
функция, некий «довесок» к тому, что было, но не как процесс, которые в
естественном случае значительно меняет жизнь.



Другая сложность, с которой может столкнуться молодая мать и из-за
которой у женщины часто возникает та самаяпослеродовая депрессия,– это
невозможность разотождествить себя со своими прежними социальными ролями.
Поясню на конкретном примере: по моим наблюдениям, к послеродовой депрессии
более склонны активные, энергичные женщины, которые не любят сидеть дома,
привыкли ухаживать за собой и вести насыщенную социальную жизнь. Они не могут
принять себя просто как «Я», в их сознании существует только «Я – главный
бухгалтер» или «Я – кандидат наук», или «Я – светская львица». Как будто их
собственное «Я» имеет ценность только в определенном контексте, при
определенных условиях, а не само по себе. Это глубинная проблема личности,
которую очень быстро выявляет материнство, потому что при жизни в четырех
стенах в спальном районе (даже с учетом выездов к друзьям и возможных
путешествий) женщина не может воспроизвести тот контекст, в котором ее личность
казалась ей значимой. Она начинает ненавидеть себя, и невыраженная агрессия и
фрустрация выливаются в депрессию.



Наконец, довольно частый вариант, который происходит с матерями,– это
ситуация, при которой именно в декрете женщина впервые начинается задумываться
о том, кто она такая и для чего она вообще существует на планете
Земля. Этому способствует обилие свободного времени (несмотря на усталость
всех домохозяек, жизнь дома более размеренна и спокойна, чем постоянная рабочая
суета). Кто-то может формулировать вышеописанное более прозаично: чем мне
заниматься теперь, когда я стала матерью? Кто-то ищет заработок, кто-то –
призвание, кто-то – возможность для самовыражения. Но очевидно, что матери
начинают искать, в этом и выражается кризис самосознания.



Помимо обостренного внимания к своему «Я» у матерей часто усиливается так
называемая экзистенциальная тревога. ЭТ – объект изучения многих философов
от Кьеркегора до Хайдеггера; если очень сильно упростить, можно сказать, что
это тревога из-за состояния бессилия перед непредсказуемостью жизни, тревога в
первую очередь связана с фактом собственной смертности. И, если совсем просто,–
многие женщины начинают бояться смерти, только родив детей: до родов факт, что
они не вечны, просто не приходит в голову. Становится страшно оставить детей
сиротами, внезапно заболеть, потерять близких… С такими тревожными состояниями
необходимо работать с психотерапевтом.



Кризис самосознания и самоопределения женщина может не осознавать,
но симптомы всегда очевидны: это депрессия, потеря интереса к жизни или,
наоборот, появившаяся жажда острых ощущений (реже), желание «все бросить и
уехать на край света», какие-то необычные фантазии или сны и т.п.

Экзистенциальный кризис – очень сложная штука, но есть
хорошая новость: материнство действительно дает много возможностей для
того, чтобы пережить свое «Я» по-новому, самое главное – позволить себе
быть матерью и с любовью принять себя в этом качестве. В этом смысл
Парадоксальной теории изменений: только принимая то, что есть, мы получаем
возможность это изменить.

Автор: Анна Александрова